Визит короля Бахрейна в Москву — нечто большее, чем кажется на первый взгляд. О том, почему Москве столь важно подружиться с миниатюрным восточным государством, торговый оборот с которым исчисляется всего 20 миллионами долларов в год, каковы перспективы стратегического партнерства двух стран и что сам факт этого визита говорит об изменениях в глобальной политике, читайте в материале портала «Государственные новости».
Фото: пресс-служба Кремля
Король Бахрейна Хамад бен Иса Аль Халифа 22 мая 2024 года по приглашению президента России Владимира Путина пребывает с официальным визитом в Москву. Основной целью визита по сообщениям бахрейнских СМИ является:
«Обсуждение вопросов двустороннего сотрудничества между двумя дружественными странами, (а также вопросов) развития текущей региональной и международной ситуации».
Что касается сотрудничества между Россией и островным арабским королевством, то в этой сфере все очень двойственно. С одной стороны, по официальным данным, у нас очень скромный торговый оборот. За 2022 год он составил всего 20 миллионов долларов и колеблется примерно в этих пределах. Рекордные цифры имели место в 2018-м и равнялись ста миллионам долларов, что в целом тоже далеко от тех объемов торговли, которые демонстрирует Россия в рамках экономических связей со своими стратегическими партнерами.
С другой стороны, если углубиться в историю попыток выстроить более конструктивные отношения между Москвой и Манамой, то можно увидеть массу самых интересных инициатив.
Например, в 2020 году по инициативе Бахрейна состоялась встреча заместителя генерального директора по международной деятельности Госкорпорации «Росатом» Николая Спасского и чрезвычайного посла Бахрейна в России Аль-Саати. Обсуждались на этой встрече перспективы сотрудничества.
Годом ранее, в 2019-м, тогдашний глава Минпромторга РФ Денис Мантуров завил, что «Роснефть», «Газпром», «Лукойл» ведут переговоры о совместных проектах с Бахрейном — как нетрудно догадаться, в нефтегазовой сфере. К слову, с этой страной в плане нефти сотрудничать есть куда. В 2018 году в Бахрейне нашли месторождение сланцевой нефти объемом 80 миллиардов баррелей. Для сравнения, на 2023 год в 80 миллиардов баррелей оценивались все разведанные запасы нефти в нашей стране.
Еще раньше, в 2017 году, Бахрейн озаботился межрегиональным сотрудничеством. Тогда советник премьер-министра Королевства шейх Сальман бен Халифа Аль Халифа пригласил компании Татарстана для совместной работы в нефтехимической отрасли.
В феврале 2023 года посол в Бахрейне Алексей Скосырев заявил, что в Королевстве будут активно продвигаться российские пищевые и текстильные бренды. В августе 2023 министр иностранных дел королевства Абдель Латиф бен Рашед аз-Заяни на встрече лидеров БРИКС в Йоханнесбурге заявил:
«Мы видим огромные потенциальные выгоды от совместной работы со странами БРИКС… путем углубления сотрудничества со странами-единомышленниками на основе международного права, взаимоуважения и более всеобъемлющего и эффективного плюрализма мы сможем укрепить наши общие интересы в различных сферах».
Да, важный нюанс — все механизмы для максимально широкого экономического сотрудничества между Москвой и Манамой уже давно выстроены. Еще в 2007 году был создан Российско-Бахрейнский деловой совет. Тогда же, к слову, было объявлено, что государства будут развивать некий «арабо-российский банк» со штаб-квартирой в Бахрейне.
И в этом контексте возникает логичный вопрос: а где, собственно, бешеные миллиарды торгового оборота и совместные промышленные комплексы, которые бы эти миллиарды приносили? А их нет.
По данным российского посла в королевстве Алексея Скосырева, в 2023 году в Бахрейне работало чуть более сотни предприятий с российским участием. Все эти компании Скосырев отнёс к предстателям малого и среднего бизнеса.
В общем, на примере Бахрейна мы видим прямо хрестоматийное «обещать – не значит жениться».
Кажется, одно из немногих глобальных соглашений между Россией и Бахрейном, которое еще не было официально утверждено, но, скорее всего, будет, и в длительной перспективе имеет значение для всего мира (хоть и совсем не в экономическом или политическом плане) это присоединение Манамы к инициативе по сохранению мировой популяции кречетов. Кстати, предварительное соглашение было заключено на полях форума «Россия — Исламский мир: KazanForum», где делегация Королевства и получила приглашение королю Бахрейна посетить Россию.
Глядя на всю эту историю, можно, конечно, подумать, что руководство Бахрейна проявляет обычную восточную вежливость и велеречивость с громкими обещаниями, а на самом деле не заинтересовано в реальном стратегическом партнерстве. Но, есть серьезные основания полагать, что это не так.
Чтобы понять всю сложность политического положения королевства, нужно кратко обозначить основные вехи истории и нынешней политической диспозиции этой страны. Дело в том, что Бахрейн очень недавно по историческим меркам стал суверенным государством. Это случилось в 1971 году. До этого регион был под британским протекторатом. А поскольку британцы нарезали свои бывшие колонии и протектораты так, чтобы там как можно дольше сохранялся так называемый «контролируемый хаос», то и Бахрейн не стал исключением. Большинство населения там – шииты, а правящая династия – сунниты. Что делает эту страну местом потенциального социально-политического взрыва. Который, к слову, имел место быть во время «арабской весны» в 2011 году.
Есть одно достаточно важное общее место практически во всех экспертных интервью по Бахрейну, которое дают ученые, дипломаты и политики. Это довольно расплывчатая фраза о том, что есть некие «внешние негативные факторы и давление», в силу которых Королевство не может сразу и по полной программе начать сотрудничать с Россией.
Обтекаемость формулировок от официальных лиц вполне понятна, у Королевства независимость и суверенитет – это реально больная мозоль, а то и коллективная, на государственном уровне «детская психотравма». К тому же официально Бахрейн состоит в Движении неприсоединения, суть которого в принципиальном отказе от вступления в какие бы то ни было военно-политические блоки.
Но несмотря на свой подчеркнутый официально военный нейтралитет, Бахрейн находится в зоне непосредственного военного влияния Вашингтона. Дело в том, что на территории королевства находится главная оперативная база Пятого флота США. И, судя по всему, в первую очередь именно это и имеется в виду под «негативными внешними факторами».
При этом стоит понимать, что те же Штаты очень не любят Иран, и у Манамы с Тегераном «натянутые отношения». Запад воюет с хуситами (которые тоже шииты) и Бахрейн на уровне публичных заявлений поддерживает эту кампанию. Ну и теперь представьте, как на такую внешнюю политику собственных властей смотрит 70% шиитского населения страны.
Дополнительно, в контексте «внешних негативных факторов» можно посмотреть на биографию нынешнего эмира королевства Хамада II. В анамнезе у него Кембридж, Mons Officer Cadet School в Олдершоте, курс военного обучения в Военно-командном училище армии США в Форте Ливенворт и Королевская военная академия в Сандхёрсте (Великобритания).
То есть к Западу нынешний правитель Бахрейна привязан даже не канатами, а цепями. И сам факт того, что Хамад ибн Иса Аль Халифа посещает Москву с официальным дружественным визитом, говорит о многом. Может быть, это отчасти желание «подергать тигра за усы» и показать Вашингтону, что Бахрейн в состоянии вести свою суверенную политику, через это добившись от США каких-то преференций. А может, и нечто большее, связанное с желанием оказаться важной частью нового многополярного мира. Тем более, что Бахрейн, будучи важным транспортным узлом с огромными нефтяными запасами и офшорным типом экономики, имеет все условия для того, чтобы таковой частью стать. И без России и Китая, который с визитом Хамад II посетит сразу после Москвы, в этом вопросе явно не обойтись.