Конгрессмены США затребовали у Белого дома информацию о том, передает ли Россия данные об уязвимостях американского оружия. Чем вызван такой интерес, как США пытаются вмешиваться в политику Китая и чем это грозит, читайте в материале «Государственных новостей».
Фото: canva.com
В этот понедельник двухпартийный комитет Конгресса США призвал президентского советника по национальной безопасности Джейка Салливана поделиться сведениями о том, передает ли Россия информацию об уязвимостях американского оружия Китаю. Уязвимости эти, понятным образом, выявляются в ходе СВО на Украине.
Судя по открытым источникам, речь об артиллерийских снарядах с GPS-наведением Excalibur, ракетах GMLRS М30/М31 (запускаются с РСЗО HIMARS) и авиабомбах JDAM. Все это «умные» изделия с GPS-наведением. Российские РЭБ научились это наведение подавлять. Как ранее писало издание Washington Post, российские системы подавления настолько эффективны, что те же снаряды Excalibur в последние несколько месяцев выдают десятипроцентную эффективность от заданных показателей.
Впрочем, интереснее в этой истории не само американское оружие и даже не наши технологии подавления, а политический аспект. Во-первых, показательно, что к Саллиавану обратились представители двухпартийного комитета. Это вообще очень интересная структура в законодательной системе США. Эти люди прорабатывают конкретные законодательные направления. То есть, именно они своеобразный «think-tank» Конгресса, который генерирует не только идеи, но и конкретные законопроекты по насущным проблемам Штатов.
То есть в данном случае речь идет не о праздном любопытстве, а о том, что в недрах законодательной системы США готовится что-то не особо приятное как для России, так и для Китая, что может касаться вооружений и обмена информацией. Возможно, это «что-то» войдет в очередной пакет американских санкций.
Второй интересный момент заключается в том, что агентство Reuters, которое и пишет про данный запрос конгрессменов к советнику президента, подаёт этот материал так, будто Россия и Китай, если они обмениваются военно-технической информацией, делают что-то прямо совсем «незаконное».
Однако, даже не «ныряя» в историю официального сотрудничества Москвы и Пекина, достаточно просто посмотреть на текст Совместного заявления РФ и КНР об углублении отношений всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия от 16 мая 2024 года, в котором о военном сотрудничестве двух стран говорится следующее:
«Москва и Пекин будут и далее углублять доверие и взаимодействие в военной области, расширять масштабы совместных учений и боевой подготовки, на регулярной основе проводить совместные морские и воздушные патрулирования, наращивать координацию и сотрудничество на двусторонней основе и в рамках многосторонних форматов, постоянно повышать потенциал и уровень совместного реагирования на вызовы и угрозы».
Здесь, конечно, не сказано прямым текстом именно про обмен военно-технической информацией. Но таковой вполне логично проистекает из озвученных выше положений. И самое показательное здесь – это тезис о «вызовах и угрозах».
Самый интересный вопрос во всей этой истории: зачем Китаю могут понадобиться знания о качественном подавлении американских и, шире, западных «умных боеприпасов»?
Например, чтобы потенциально эффективно противодействовать вооруженным силам такой организации, как AUKUS. Трехстороннему военно-политическому альянсу Австралии, Британии и США, которые активно действуют сейчас в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
При этом, что характерно, Австралия под эгидой данного альянса сейчас строит атомный подводный флот. Тут, естественно, хочется спросить, а как соотносятся военные атомные подводные лодки с идеей нераспространения ядерного оружия? А очень просто: субмарины будут австралийские, а ядерные ракеты на них – американские. И в теории (еще раз подчеркнем, в теории) без американского ведома австралийцы этим оружием стрелять не будут иметь права. В общем такой вот «мир, устроенный по новым военным правилам».
Помимо этого, и для Китая, и для России существует перманентная опасность со стороны японских островов. В Японии, стоит напомнить, находится около пятидесяти тысяч американских солдат. А в 2023 году США разместили в Окинаве очередное новое военное подразделение.
О проблеме Тайваня и «единого неделимого Китая», а также о том, как в эту проблему стремятся влезть США даже упоминать не стоит, поскольку о ней знают, наверное, вообще все. Однако Вашингтон на днях решил расширить спектр проблем для Пекина. Президент США Джо Байден 12 июля этого года подписал законопроект «о содействии разрешению тибетско-китайского спора». Тут даже в текст закона не нужно вдаваться, поскольку «всё хорошо» уже на уровне названия этого документа. Исходя из названия, можно увидеть, что Вашингтон просто не расценивает Тибет как неотъемлемую часть КНР.
Реакция Пекина на это была молниеносной и «немного предсказуемой». Так, в МИД КНР заявили, что данный законопроект является «грубым вмешательством во внутренние дела Китая» и подчеркнули, что «если Вашингтон продолжит действовать, не считаясь с мнением других, китайская сторона решительно примет действенные меры для защиты своего суверенитета, безопасности и интересов развития».
Здесь еще можно посмотреть на карту и увидеть, что Тибет прилегает к такому интересному региону, как Кашмир по поводу нескольких десятков километров которого у Пекина давний спор с Индией. Что Индия, что Китай, если кто забыл, ядерные державы. И хотя сейчас обе эти страны состоят сразу в нескольких альянсах и договорились попытаться обсудить кашмирскую проблему мирно и системно, американское «внимание» к Тибету может запустить такую цепную реакцию, что мало не покажется никому.
В этом контексте Россия и Китай очень похожи: что мы, что КНР планомерно осаждаются Западом со всех сторон. Россия уже перешла в фазу горячего конфликта. В частности, на Украине. Китай пока лавирует, но это не значит, что в Пекине сидят «прекраснодушные идиоты», которые не рассматривают перспективу военного столкновения. А потому информация о том, как низводить эффективность американского оружия до 10-ипроцентных величин, им логичным образом нужна.
И, кстати, самый главный вопрос здесь в том, откуда такой повышенный интерес у американских конгрессменов к военным возможностям армии Китая? Просто обычно такой интерес возникает перед началом именно милитаристской активности. Но это уже пространство домыслов, углубляться в которое, честно говоря, не хотелось бы.